Барановский сидел в роскошном кресле, работы мастера Хорста Неизвестного, почесывая седеющую и редеющую по неустановленным причинам, не совсем аккуратно постриженную бороду, которая действительно компенсировала отсутствие волос на его блестящем от лампы, черепе.
Рамишевский, видя, что почесывание  у друга длится довольно долго, решил тактично заметить:
-Когда у мужчины ничего не чешется, кроме бороды - это и прискорбно и свидетельствует о том, что он достиг высшего уровня своего развития,после чего ему открыты двери либо в Ад, либо в Рай.
Барановский дернувшись  на кресле  сначала в правую сторону, потом в левую, замер и сложив руки на груди, спросил:
 -Мне обидеться, али как?
 - Жить и творить или побриться, - ответил Рамишевский и  как бы назло достал расческу и провел ею по своей густой и тоже седеющей шевелюре.